Автореферат диссертации

Актуальность исследования

Социальные институты — деньги, собственность или границы — обладают удивительным свойством: их существование зависит от того, что мы о них думаем. Коллективное представление «эта бумага — деньги» не просто описывает мир, но и активно его формирует, наделяя бумагу реальной причинной силой. Этот «онтологический эффект» — способность эпистемических конструкций порождать новые социальные факты — составляет одну из центральных и наиболее сложных проблем социальной онтологии.

Проблема не только в сложности феномена, но и в состоянии исследований, пытающихся его объяснить. Философ Марк Тёрнер сравнивает социальную науку с биологией до Дарвина (Turner, 2001): при обилии эмпирических данных и частных теорий ей не хватает объединяющего принципа, который показал бы, как именно из простых взаимодействий возникают устойчивые социальные сущности.

Классическая дихотомия социальной онтологии предлагает два ответа. С одной стороны, аналитические подходы, представленные конструктивистской программой Джона Сёрла (Searle, 1995) и развитые Брайаном Эпштейном (B. Epstein, 2015), описывают логическую структуру социальных фактов через формулы вида «X считается Y в контексте C». Однако они не объясняют, как подобные «соглашения» приобретают каузальную силу в материальном мире. Нормативный конструктивизм Салли Хаслангер (haslanger2016?) говорит об исправлении социальных категорий для достижения справедливости, что делает онтологию зависимой от политических целей и отдаляет её от реализма.

С другой стороны, реалистическая программа, наиболее ярко и полно представленная теорией правил-в-равновесии Франческо Гуалы (Guala, 2016a), показывает, как устойчивые паттерны поведения могут возникать и поддерживаться через простые правила координации действий. Однако такой реализм редуцирует нормативность и онтологический статус социальных фактов к поведенческой регулярности — регулятивному правилу «Если X, делай Y», устраняя специфику социального как онтологически отличающегося от всего остального. Философ науки Дон Росс характеризует этот раскол как противостояние аналитической и научной социальной онтологии, где первая исходит из метода концептуального анализа, а вторая — из эмпирических исследований и логики вывода к наилучшему объяснению (inference to the best explanation, IBE) (Ross, 2023).

Оба подхода, при всей их объяснительной силе, описывают готовые статичные конструкции — либо объективный социальный мир, либо его перманентное воспроизводство. Аналитическая социальная онтология описывает «магию» социального, но не может её натурализовать, а натуралистическая социальная онтология устраняет «магию», но теряет специфику самого социального. За скобками остаётся ключевой вопрос: какой механизм делает возможным сам переход от физического факта к социальному?

Ключ к проблеме, как мы полагаем, лежит не в выборе между реализмом и конструктивизмом, а в преодолении этой дихотомии через анализ того, с помощью чего агенты координируют свои действия. Чтобы прояснить, рассмотрим два случая.

Два самца бабочки разрешают конфликт за территорию, координируя поведение на простом физическом сигнале — «кто первым занял место» (Davies, 1978). Их стратегия условна (conditional) и зависит от непосредственно наблюдаемых признаков среды — наличия или отсутствия оппонента на территории. У каждой бабочки есть две стратегии поведения:

• «если я хозяин — борюсь насмерть
• «если я захватчик, проявлю агрессию, но если не сработает, отступлю».

Теперь взглянем на людей. Два человеческих племени, разделённые высохшим руслом реки, продолжают соблюдать границу, которая стала абстрактной (Guala & Hindriks, 2015).

Их стратегия также условна, но зависит уже не от физического маркера — высохшего русла реки, а от разделяемого правила — «Если земля находится к югу (или к северу — для другого племени) от русла реки, пасти скот».

Формально — с точки зрения теории игр — эти ситуации идентичны. Для их описания подходит одна и та же матрица выигрышей:

Однако онтологически между этими ситуациями — принципиальная разница: в первом случае координация следует за физической асимметрией среды, во втором — коллективное правило само становится асимметрией среды, структурирующей реальность.

Гуала утверждает, что обе ситуации описывают равновесные состояния, однако люди, в отличие от бабочек, могут выбирать, на чем координировать свои действия (Guala & Hindriks, 2015). Это делает природу этих равновесных состояний разной. Однако ни реализм, ни конструктивизм не могут адекватно схватить эту разницу, поскольку первый не объясняет генезис новой реальности из соглашения, а второй — принудительную силу этого соглашения.

В данной работе мы утверждаем, что эта пропасть преодолевается через анализ эволюции устройств корреляции — того, с помощью чего агенты координируют свои стратегии поведения.

Переход от простых сигналов среды вроде «уже занятого места» к репрезентируемым правилам представляет собой коэволюционный процесс, в котором материальные артефакты кодируют информацию и выступают когнитивными опорами (scaffolds), а возникающие правила приобретают каузальную силу через свою адаптивную функцию в среде — координировать действия для достижения целей выживания (Harms, 2004; millikan1984?). Социальное конструирование возникает как постепенное усложнение корреляционных механизмов в эволюционном времени, а их реальность оказывается производной от их стабильной каузальной роли в системе «агент-среда».

Такой подход позволяет дать натуралистическое объяснение конститутивной силе социального, показывая, что реализм и конструктивизм описывают два аспекта единого динамического процесса. Мы выводим антиномию социальной онтологии из коэволюционной логики становления социальной каузальности.

Как мы будем утверждать вслед за Кимом Стерельны (Sterelny, 2003) и Питером Годфри-Смитом (Godfrey-Smith, n.d.; Planer & Godfrey‐Smith, 2021), растущая информационная сложность среды эволюционно создавала давление отбора на агентов, вынуждая их развивать когнитивные способности для представления более абстрактных характеристик среды, поскольку это влияло на их способность к успешному решению проблем координации, от которого во многом зависело выживание. С помощью таких абстрактных репрезентаций и давления, создаваемого ими, появлялись новые способы координации, которые и привели к появлению объективности и обязательности социальных фактов.

Данная работа занимает сторону научной социальной онтологии (Ross, 2023), которая исходит не из априорных концептов, а из логики вывода к наилучшему объяснению (IBE) (Guala, 2016b). Онтология служит не предпосылкой, как в аналитическом подходе, а результатом исследования, выводясь из теорий, которые наилучшим образом объясняют наблюдаемые феномены.

Мы предлагаем механистический и градуальный взгляд на возникновение социальной каузальности из простых стратегических взаимодействий животных с их средой:

1. Агенты без способности к репрезентации взаимодействуют друг с другом в популяциях и координируют поведение на физических маркерах вроде «размер оппонента»
2. Постепенно взаимодействие агентов изменяют структуру среды
3. Новая структура среды делает существующий способ координации (например, «размер оппонента») неэффективным и создаёт давление отбора
4. Это давление отбора требует когнитивного «апгрейда» агентов, чтобы различать новый сигнал как сигнал для координации действий и максимизировать свою приспособленность к среде
5. Динамика рекурсивно повторяется, требуя более абстрактных устройств корреляции стратегий и приводит к разделяемому нормативному убеждению, обладающему социальной каузальностью и принудительной силой.

Теоретически результаты могут быть интересны исследователям в области философии науки, социальной онтологии, когнитивной науки и теории эволюции. На практике полученные знания могут быть использованы для проектирования социальных институтов путём учета их эмерджентной когнитивной динамики — «импорт» институтов возможен только при наличии соответствующей когнитивно-материальной инфраструктуры. Результаты исследования также могут быть использованы в качестве материалов для курсов по философии социальных наук и социальной онтологии.

Объект и предмет исследования

Объект диссертационного исследования — возникновение принудительной силы социальных фактов из физических фактов в рамках спора реализма Франческо Гуалы и конструктивизма Джона Сёрла в социальной онтологии.

Предмет исследования — эволюционное возникновение стратегий поведения, опосредованных убеждениями, из более примитивных стратегий, основанных на реакциях на физические маркеры среды, в рамках теории правил-в-равновесии Франческо Гуалы и модели эволюционного возникновения социальных конвенций Брайана Скермса на примере игры «Ястреб-Голубь-Буржуа», матрицу которой мы приводили выше.

Степень разработанности проблемы

Наш проект носит междисциплинарный характер: он сочетает социальную онтологию, эволюционную теорию игр и философию биологии. Он направлен на то, чтобы внести вклад в продолжающиеся усилия по натурализации социальной нормативности, то есть объяснению нормативных феноменов как возникающих в результате естественных процессов без метафизических или чисто интерпретационных представлений. Это согласуется с научно-реалистической перспективой, которая рассматривает социальные виды как реальные сущности, обладающие причинно-следственной связью и поддающиеся эмпирическому исследованию и теоретическому моделированию (Guala, 2016b; boyd1999?).

Диссертация отталкивается от классической теории Джона Сёрла и её переосмысления в теории правил-в-равновесии Франческо Гуалы, которая предлагает единую основу для понимания социальных институтов как «коррелированных равновесий» (КР)¹, поддерживаемых условными стратегиями агентов (Guala & Hindriks, 2015). Однако теория Гуалы, несмотря на свою концептуальную силу, во-первых, редуцирует конститутивные правила и социальную казуальность до понятия «социального института», а во-вторых не говорит, как равновесия и лежащие в их основе условные стратегии развиваются из простых форм координации, наблюдаемых у животных, в более сложные. Для устранения этого пробела необходимо объединить идеи эволюционной теории игр и философии биологии, касающиеся когнитивной эволюции, чтобы проследить эволюционное возникновение эпистемической агентности, опосредованной убеждениями.

Настоящая диссертация развивает проект Гуалы, явно моделируя эволюционный путь от координации на основе простых физических сигналов к возникновению несвязанных, подобных убеждениям представлений правил, в соответствии с которыми действуют агенты. Опираясь на теорию игр (Skyrms, 1994, 2010) и философию биологии (Godfrey-Smith, 2002; Planer & Godfrey‐Smith, 2021; Seitz, 2020; Sterelny, 2003, 2012a, 2021) в диссертации показано, как агенты эволюционируют, чтобы выводить скрытую структуру своей среды, вырабатывать расцепленные (decoupled) репрезентации и, в конечном итоге, координировать действия на основе общих нормативных правил. Этот подход подтверждает утверждение Гуалы о том, что правила являются когнитивными представлениями о равновесии, но, демонстрирует, как такие представления могут развиваться из ненормативных источников, а не предполагаться или навязываться внешними корреляционными механизмами.

Кроме того диссертация отвечает на критику теории Гуалы о том, что она чрезмерно экстерналистская (roversi2021?) или недостаточно учитывает материальную и психологическую реальность институтов (Rabinowicz, 2018).

Начиная с основополагающих моделей координации Дэвида Льюиса (Lewis, 2008), Брайана Скирмса (Skyrms, 1994, 2010) и других, и расширяя исследование теоретико-игровой социальной онтологии Гуалы, анализ приводит к проведению принципиального различия между онтической корреляцией стратегий — когда физические маркеры среды становятся источником сигнала, и эпистемической корреляцией — когнитивными процессами, основанными на представлениях, которые позволяют агентам интерпретировать социальные сигналы и реагировать на них. Формально это одно и то же, поскольку агенты по-прежнему используют стабильные и оптимальные условные стратегии, но «скрыто» то, что представляет собой природа механизма корреляции, сигнализирующего каждому игроку о предпочтительной стратегии.

Наш проект решает три задачи:

1. В области натуралистической социальной онтологии мы показываем возможное решение проблемы конститутивных правил, описанной Джоном Сёрлом — как можно быть эпистемологически объективным по поводу онтологически субъективных вещей вроде социальных фактов (Searle, 1995). Эту же проблему решает Франческо Гуала в своей теории правил-в-равновесии (rules-in-equilibria, RiE) (Guala, 2016a). Однако, как мы покажем, он смешивает представления об агентности из классической и эволюционной теории игр. Наше решение показывает, что конститутивные правила вида «X считается Y в контексте C» — это не просто лингвистически трансформированные регулятивные правила вида «Если видишь X, делай Y» (Frank Hindriks, 2005), а результат кодирования информации из окружающей среды (как протоптанная тропинка, которую мы упоминали выше). Мы показываем возможный эволюционный механизм преобразования регулярностей поведения в нормативно-нагруженные правила, обладающие принудительной силой.

2. В социальной онтологии мы предлагаем механистический подход, которые укрепляет социальные институты как естественные виды ². Существующие исследования, моделирующие эволюцию социальных институтов (Bowles, Choi, & Hopfensitz, 2003; Guala, 2016a; Skyrms, 2003, 2014a), не включают когнитивный реализм — адекватные реальности механизмы когнитивной эволюции как предпосылки возникновения социальной каузальности и социальных институтов — масштабируемых нормативно-ориентированных практик (Aoki, 2007, 2011; Frank Hindriks & Guala, 2015). Мы подробно обсуждаем и моделируем когнитивную эволюцию социальных институтов и показываем, как возможны онтологические эффекты от взаимодействия когнитивных способностей агентов с их средой.

3. В философии социальных наук мы предлагаем онтологические ограничения социологической теории,способствующие аналитическим базовым концепциям, независимым от эпистемологической оптики.

Главный исследовательский вопрос текущей диссертации — как когнитивная архитектура, лежащая в основе нормативного поведения, требующая сложных репрезентативных способностей, могла развиться из более простых репрезентативных систем и форм социальной координации?

🚧 Цели и задачи исследования

Главная цель данной диссертации — дать натуралистическое объяснение возникновения принудительной силы социальных фактов. Эта цель обусловлена признанием того, что существующие теории либо предполагают развитые когнитивные способности вроде коллективной интенциональности (Bratman, 2022; Gallotti, 2012; Searle, 1995), либо трактуют нормы как социальные конструкты ex nihilo.

Более конкретно, исследование направлено на:

• Тщательное изучение взаимосвязи между социальными конвенциями и нормативностью для более чёткого определения различий в теории Гуалы.

• Проанализировать теорию Гуалы с эпистемологической точки зрения, чтобы выявить противоречия, скрывающие вопрос о различных когнитивных архитектурах внутри его теории.

• Описать различные когнитивные архитектуры, предполагаемые теорией Гуалы, и прояснить возможные эволюционные пути их соединения.

• Прояснить концептуальную связь между механизмами реактивной координации и эпистемическими стратегиями, опосредованными убеждениями.

• Поместить эти результаты в рамки теории правил равновесия Гуалы, тем самым обеспечив натуралистическую основу для описываемых ею институтов.

• Связать результаты с дискуссиями о метафизике социальных видов и философии социальных наук.

Теоретическая основа исследования

Данная диссертация опирается на междисциплинарную теоретическую базу, охватывающую социальную онтологию, философию науки, эволюционную биологию и когнитивную науку. Ключевые компоненты включают в себя:

• Теория правил равновесия Гуалы: Концепция Гуалы предлагает философски обоснованное описание социальных институтов как целостного мира (CE), поддерживаемого условными стратегиями агентов (Guala & Hindriks, 2015). Интегрируя нормативные и каузальные аспекты институтов, эта теория стремится создать лаконичную натуралистическую онтологию социального порядка, которая избегает принятия метафизически нагруженных конститутивных правил или коллективной интенциональности за примитивы. Настоящее исследование опирается на эту базу, исследуя эволюционное происхождение условных стратегий, поддерживающих это равновесие.

• Эволюционная теория игр: Формальное моделирование стратегических взаимодействий и их эволюции во времени является центральным элементом данного исследования. Основополагающие работы Lewis (2008), Maynard Smith (1982), Skyrms (2010) и Gintis (2009a) продемонстрировали, как сотрудничество и

Координация может возникать в ходе эволюционных процессов. Данная диссертация развивает эти идеи, уделяя особое внимание эволюции эпистемических, опосредованных убеждениями стратегий от реактивных, используя когнитивную энтропию в качестве аналитического инструмента.

• Философия биологии: Понимание эволюции внутренних представлений и систем убеждений критически важно для различения реактивных и эпистемических стратегий. Стерелни (2003, 2012a, 2021) подчеркнул роль несвязанного представления в когнитивной эволюции человека. Телеосемантическая теория Милликена (millikan1984?) предлагает натуралистическое описание ментального представления, основанного на биологической функции, что служит основой для теории Стерелни. Другим важным источником является Тезис о сложности окружающей среды Годфри-Смита (Godfrey-Smith, n.d.; Godfrey-Smith, Sternberg, & Kaufman, n.d.), где утверждается, что сама функция познания заключается в навигации в информационно насыщенной среде и создании адаптивного покоя, повышающего собственную приспособленность. Эти перспективы формируют концептуализацию эпистемических обусловленных стратегий как опосредованных убеждениями в данной диссертации.

• Социальная онтология и философия социальных наук: Метафизические и нормативные последствия рассмотрения социальных конвенций как естественных понятий отражены в работах Бойда (boyd1999?), Сёрла (1995) и современных дискуссиях о натурализации нормативности. Обобщённая теория Гуалы служит отправной точкой для определения текущего исследования в контексте текущих философских дискуссий, выступая в качестве «центрального узла» и синтезируя основные результаты, полученные в рамках различных разделов философии науки.

Ранняя основополагающая работа Льюиса (2008) представила теоретико-игровую формализацию социальных соглашений как стабильных взаимовыгодных поведенческих моделей, подчеркивая, как координационное равновесие возникает в результате повторяющихся взаимодействий. Скирмс расширил эту концепцию, включив эволюционную динамику, продемонстрировав, как популяции агентов могут вырабатывать стабильные соглашения посредством процессов отбора, приводящих к выгодным соглашениям о социальных контрактах Skyrms (2010). Эти модели успешно объясняют возникновение координации, но часто подвергаются критике за исключение нормативности конвенций из области их объяснения и опору на когнитивно неправдоподобных агентов с идеализированными предположениями о рациональности (Gilbert, 1992; Hédoin, 2021; Sterelny, 2012b).

Теория Гуалы «правил в равновесии» (Guala & Hindriks, 2015) представляет собой значительный прогресс, интегрируя нормативные и каузальные аспекты социальных конвенций с классической социальной онтологией Сёрла (Searle, 1995). Как уже упоминалось, предлагая мощную интергартивную модель социальной онтологии, теория Гуалы не объясняет эволюционные и когнитивные механизмы возникновения условных стратегий. Этот пробел побудил последующие исследования, изучающие натуралистические основы социальных институтов (Hédoin, 2021). Мы подробно проанализируем теорию Гуалы в главе 2, обращая внимание на проблемы смешения моделей агентства, подразумеваемых в его аргументах, и смешения понятий репрезентации, которые он использует для разграничения социальной координации животных и человека.

Параллельные разработки в когнитивной науке и философии биологии подчеркнули важность эпистемических способностей, таких как нескоординированное представление. Эти подходы подчёркивают, что протонормативность включает в себя не только поведенческую координацию, но и внутренние состояния – убеждения и намерения, – опосредующие социальное взаимодействие (Sterelny, 2021). Тем не менее, эволюционный переход от реактивного, движимого стимулами поведения к эпистемическим, опосредованным убеждениями стратегиям остаётся недостаточно изученным. Мы рассмотрим теории когнитивной эволюции (Godfrey-Smith, n.d.; Millikan, 1987; Sterelny, 2003, 2012a) и построения когнитивных ниш (Bardone & Magnani, 2007; Odling-Smee, Lala, & Feldman, 2003; Planer & Godfrey‐Smith, 2021) в главе 3, где рассмотрим их в связи с первой попыткой Гуала использовать аргументы Стерелни в пользу разобщённого представления для обоснования различий в координации у животных и человека (F. Hindriks & Guala, 2015).

Методология исследования

Методология, использованная в данном исследовании, является междисциплинарной и сочетает:

1. Сравнительный теоретический анализ: существующие модели возникновения социальных норм, включая сигнальные игры Льюиса, эволюционные модели Скирмса и работы Ullmann-Margalit (1977), Young (1998), J. M. Epstein & Axtell (1996), Bicchieri (2005), Gintis (2009b) и теорию правил равновесия Гуалы (Guala, 2016b), систематически сравниваются и критикуются. Этот сравнительный подход выявляет сильные стороны, ограничения и пробелы, которые стремится устранить настоящее исследование.

2. Теоретико-игровое моделирование: опираясь на основополагающие работы по эволюционной теории игр (Maynard Smith, 1982; Skyrms, 1994), в диссертации описывается формальная модель «Ястреб-Голубь-Буржуа», через призму которой анализируется проблема корреляции стратегий. Она позволяет обнаружить различение онтической и эпистемической корреляции и служит основанием для дальнейшего моделирования в будущих исследованиях.

Новизна исследования

Данная диссертация предлагает ряд новых вкладов в решение проблемы возникновения социальной каузальности и соотношения реализма и конструктивизма в социальной онтологии:

• Динамический реализм: вводится понятие динамического реализма — позиции в социальной онтологии, преодолевающей различение реализма и конструктивизма и объясняющей и возникновение, и стабильность социальных фактов — границ, денег и т.д. Основное положение — социальные факты возможны благодаря эволюционной когнитивно-материальной динамике, основанной на взаимодействии репрезентаций агента и его среды. Эта динамика объясняет их возникновение через эволюцию устройств корреляции (на чём координируют поведение агенты) и стабильность — через рассмотрение социальных фактов как изначально равновесных состояний.

• Онтическая/эпистемическая корреляция: введение инструмента объяснения эволюционного перехода от реактивных к опосредованным убеждениями стратегий является оригинальным. Это различие проясняет когнитивные и экологические механизмы, такие как конструирование ниши, лежащие в основе появления развитых когнитивных архитектур.

• Механистический переход от онтической к эпистемической корреляции: эпистемические условные стратегии могли естественным образом эволюционировать из более простых реактивных форм поведения с помощью механизма когнитивного конструирования ниши. Стратегия отбирается на основе нужды (функции), связана с манипулированием или реакцией на объект в среде, который создает когнитивную опору. Всё это вкупе с существующим когнитивным навыком создаёт давление отбора для следующей нужды (функции).

• Переопределение социальных институтов в теории Франческо Гуалы: теперь они не сводятся к правилам-в-равновесии, а представляют собой наборы равновесных состояний, возможные благодаря когнитивно-материальной инфраструктуре — объектам среды, которые кодируют информацию и служат когнитивными опорами для поддержания равновесия в стратегическом взаимодействии.

• Поддержка институтов как естественных видов: диссертация подтверждает тезис о том, что социальные институты являются независимыми от разума естественными видами, которые включают в себя эпистемический элемент, влияющий на их форму и функцию. Предлагая механистическую модель возникновения эпистемических корреляционных устройств из онтических, мы показываем, как институты могут быть основаны на естественных эволюционных процессах и в то же время иметь интерактивный компонент, зависящий от разума.

Подробные обзоры литературы в соответствующих главах подтверждают, что ни одна предшествующая работа не объединяла эти концептуальные, формальные и эмпирические элементы в едином исследовании эволюционного возникновения эпистемических условных стратегий, опосредованных убеждениями, в рамках натуралистической социальной онтологии.

🚧 Положения, выносимые на защиту

Центральная гипотеза диссертации:

Эпистемические условные стратегии, опосредованные убеждениями и зависящие от внутренних убеждений агентов о поведении других, могут эволюционировать из реактивных, неэпистемических условных стратегий, основанных на асимметрии окружающей среды, посредством механизма обратной связи между средой и когнитивными способностями агентов.Этот эволюционный переход обеспечивает натуралистическую основу для принудительной силы социальных фактов.

Эта гипотеза включает в себя несколько взаимосвязанных утверждений:

1. Реактивные условные стратегии, которые реагируют непосредственно на сигналы окружающей среды, не задействуя внутренние представления, представляют собой эволюционные предшественники более сложных стратегий, опосредованных убеждениями. Такие реактивные стратегии широко распространены среди животных и составляют основу социальной координации.

2. Благодаря повторяющимся взаимодействиям и селективному давлению, способствующим успешной координации и сотрудничеству, агенты развивают внутренние эпистемические состояния, такие как убеждения или представления, которые опосредуют их условный выбор стратегии. Эти эпистемические состояния позволяют агентам предсказывать поведение других и гибко реагировать на него, а не просто реагировать на фиксированные сигналы.

3. Возникновение этих эпистемических стратегий порождает протонормативные установки относительно того, какие действия уместны или необходимы в данном социальном контексте. Эти протонормативные убеждения являются когнитивными предшественниками полноценных нормативных систем.

4. Весь процесс можно смоделировать с помощью агентно-ориентированной симуляции, что демонстрирует возможность возникновения механизмов эпистемической корреляции без использования более сложных когнитивных конструктов, таких как коллективная интенциональность или явные механизмы санкционирования.

5. Этот переход не просто концептуальный, но может быть исследован вычислительно с помощью агентного моделирования, которое фиксирует динамику когнитивной эволюции корреляционных устройств, представленных в виде экологических сигналов различных уровней абстракции.

Следующие тезисы суммируют основные положения данной диссертации и предлагаются для защиты:

1. Социальные институты, концептуализируемые теорией Гуалы «правил равновесия», могут быть основаны на эволюционных процессах, поддерживаемых когнитивным конструированием ниш, которые создают нормативно-коррелированное равновесие, поддерживаемое условными стратегиями эпистемических агентов.
2. Различие онтической и эпистемической корреляции необходимо для объяснения эволюционного перехода от онтических к эпистемическим условным стратегиям в унифицированной социальной онтологии Гуалы.
3. Агенты, способные к интеграции информации посредством функциональной абстракции, эволюционно более устойчивы, чем другие агенты.
4. Социальные конвенции и протонормативные убеждения квалифицируются как естественные виды в рамках научной реалистической социальной онтологии.
5. Натурализация социальной онтологии возможна без коллективной интенциональности или явных санкционирующих механизмов, а только благодаря экологической динамике: коэволюции когнитивных способностей к интеграции информации и изменению окружающей среды, вызванному агентами.

⏳ Основное содержание работы

🚧 Заключение

В диссертации проводится скромное, но тщательное исследование натуралистического возникновения когнитивной архитектуры, способной к протонормативности, и её роли в обосновании социальных институтов в рамках единой социальной онтологии Гуалы. Разрабатывая концептуальное различие между онтическими и эпистемическими корреляциями и используя формальные эволюционные теоретико-игровые модели в сочетании с агентным моделированием, исследование предлагает механистическое описание того, как эпистемически опосредованные убеждениями условные стратегии развиваются из реактивного поведения.

В конечном счёте, эта работа стремится внести вклад в более целостное и натуралистическое понимание социального порядка, преодолевая разрыв между координацией животных и нормативностью человека, а также способствуя диалогу через дисциплинарные границы.

Источники